Кинорежиссер Константин Одегов: «Я принимал кино как игру»

Фильм "Наследники" для Константина Одегова одновременно стали и счастьем, и горем.

«Мечтал стать режиссером, но боялся в этом признаться»

- Вы профессиональный хоккеист, который пошел учиться на журналиста и в итоге стал режиссером...

- Одно другому не мешает. Когда я пошел учиться, еще играл в составе молодежной команды. Уже потом стал профессионалом.

- Сейчас отслеживаете игры «Рубина», новости в хоккее?

- Нет, не хожу на хоккей, иногда смотрю решающие матчи - Континентальной хоккейной лиги, чемпионата мира или НХЛ. Сейчас мне больше интересен большой теннис.

- Помните тот момент, когда решили: хочу снимать кино?

- Это произошло, когда я впервые попал в кинотеатр, мне тогда было лет пять. Интуитивно понял, что это мое.

Позднее, полюбив кино по-настоящему, мечтал быть режиссером, но не мог никому в этом признаться, потому что в советские времена это была элитная профессия, для небожителей.

- И в итоге филфак ТюмГУ…

- Да, во ВГИК пытать счастья не поехал. Считал, что бесполезно - и «свои-то» не поступали. Кроме того, я увлекся хоккеем, не хотел его бросать, однако после окончания профессиональной карьеры не думал связывать судьбу со спортом. Поэтому будущую профессию выбирал по принципу: «не тренер».

Думал, пойду грузчиком в мебельный магазин: они хорошо зарабатывали, - шутит Константин Владимирович. - Но повезло, что попал на телевидение, к Анатолию Туринцеву, получил азы профессии и возможность совершенствоваться. Первые телефильмы тоже делал на областном телевидении.

Наиболее значимым из них стал проект «В здоровом теле…». Я сделал его с Валентином Угрюмовым, у которого многому научился. Это был документальный фильм о рэкете, как только он появился и зашагал по стране семимильными шагами, хотя все чиновники в интервью говорили, что у нас такого нет.

Помню, эту программу боялись ставить в эфир, но потом она все-таки вышла и получила признание зрителей. Ее даже записывали на видео и продавали в киосках. Я был крайне удивлен, когда узнал об этом.

После работы на телевидении вернулся в профессиональный хоккей, отыграл год в Америке. А после возвращения на родину открыл частную киностудию «Прессинг». Дебютом стал фильм о Косте Цзю, который сразу попал на «Первый канал». Работа продолжилась в течение десяти лет и вылилась в трилогию, рассказывающую о карьере боксера на профессиональном ринге.

Этот и другие проекты оказались настолько успешными, что кто-то из друзей сказал, что мне пора переходить в другой ранг. Вот я и попробовал.

«Первый фильм - игра, второй - праздник, третий - счастье и горе»

- Дебютом стала «Игра на вылет»?

- Да, но для меня это было игрой, игрой в кино. В то время вышла нашумевшая повесть Юрия Полякова «Небо падших», и он отдал мне права на ее экранизацию. Хотя поставить ее хотел питерский режиссер Сергей Снежкин, с которым у писателя уже была совместная работа - «ЧП районного масштаба». У Снежкина в итоге не сложилось с деньгами. У меня, собственно, тоже с финансами было не особо, но картина, по киношным меркам, обошлась недорого - всего 50 тысяч долларов. Снимали фильм опять же с Валентином Угрюмовым.

Проект стал одним из самых кассовых в то время в России, но не для нас, так как гонорары до нас так и не дошли. Сказалась моя неопытность в кинокоммерции. А о сборах фильма можно судить по его прокату в тюменском «Киномаксе»: за год картина стала по популярности второй после «Гладиатора».

Но даже когда фильм попал на «Кинотавр», для меня кино все равно продолжало быть игрой, как и само участие в знаменитом отечественном кинофоруме. Только сейчас приходит осознание того, насколько все было серьезно.

- Следом пришла «Парижская любовь Кости Гуманкова». Все было такой же игрой, как в «Игре на вылет»?

- Нет, закончилась игра и начался праздник: работа на «Мосфильме» в творческой мастерской Георгия Данелии. Удивительно повезло: снимать в Париже с популярными актерами, в том числе со звездой мирового кинематографа Мишель Мерсье! Сейчас нахожу ее фотографии из нашего фильма и удивляюсь: неужели это было со мной?

- Это был праздник, который остался с вами?

- Да, эта работа для меня останется праздником, несмотря на то, что приходилось осваивать, по существу, новую профессию. Но был азарт, задор, стремление открывать что-то новое.

- Как получали разрешение на съемки в Париже?

- Сначала мы ездили на осмотр натуры, и я понял, что денег, которыми располагаю, даже на половину фильма не хватает.

Пришлось брать риск на себя. Это то, что сегодня называется продюсерством. Легко быть продюсером, когда получаешь деньги из казны. Но когда кредитуешься в банках и занимаешь у друзей - это фантастическая ответственность. Однако азарт берет свое.

Знаю, что многие прогорают, масса картин, особенно в девяностые и нулевые годы, не закончены по финансовым причинам…

- Но вернемся к съемкам в Париже…

- Мне повезло: мы провели съемки, когда в Париже можно было снимать бесплатно, достаточно было получить разрешение мэрии. В частных владениях кому-то платили, а где-то умудрялись снимать по-партизански, втихаря.

По сценарию, должны были снимать в Лувре, все реплики были расписаны под этот музей. Но в последний день нам отказали (хотя ранее обещали), предложив музей Родена.

К счастью, я уже делал документальное кино о Париже с сюжетом о Родене, и был знаком с этим музеем. Быстро сориентировался и переписал сценарий (помогла практика на тюменском телевидении). В группе поверить не могли, что я это сделал за полчаса.

Однако на месте возникла другая проблема: на территории музея разрешили снимать без ограничений, а в здании - только двух актеров. Но мне-то нужно было туда провести группу из 12 человек! На мою удачу, в этот день музей посетила жена российского посла. И когда она вежливо спросила: «Могу я чем-то помочь?», я этим воспользовался и попросил договориться о съемках группы внутри. И это сработало.

Кстати, внимательные зрители, может, заметили, что Пейзанки в этом эпизоде не было: актриса, думая, что снимать не разрешат, просто проспала все это время в автобусе. А мы впопыхах про нее забыли!

«Снять фильм - это только треть дела, все дело в его продвижении»

- Если не секрет, где вы брали деньги на съемки фильмов?

- Меня выручали три человека: депутат городской Думы Олег Чемезов, гендиректор «ТДСК» Николай Щепелин, а также политик и бизнесмен Павел Митрофанов.

Другие друзья тоже помогали и словом, и делом, и финансами. В частности, когда снимали «Наследников» в Увате, они встречали в Рощино артистов, кормили, везли за 300 километров... Причем это происходило почти каждый день в течение месяца.

После Франции была страшная ситуация: я, наверное, полгода-год был в простое. Но снова поддержал Олег Чемезов - помог доснять павильонную часть.

В результате «Парижская любовь» была благосклонно встречена кинокритиками, но я столкнулся с тем, с чем раньше не имел дело.

- Промоушен?

- Да. И продвижение оказалось самой сложной частью кино. Еще после «Игры навылет» Юрий Поляков говорил, что сделать творческий проект - треть дела, главное, его продвинуть.

Мне предложили помочь с раскруткой, но для этого нужны были огромные деньги. Откуда, если я только закончил фильм и весь в долгах?!

Потом одна известная компания подсунула хороший контракт, но в последний момент он сорвался.

Я бросился на телевидение. На «Первом канале» фильм похвалили, сказали, что возможен праздничный новогодний показ, однако в итоге и он сорвался. Только телеканал «Культура» показал его… через три года.

«Знаменитые актеры соглашались сниматься за скромные гонорары»

- С «Наследниками» все так же тяжело?

- Это изначально была авантюра. Я собрал замечательную группу на «Мосфильме».

И началось: пленка, гонорары, долговые обязательства, нехватка финансов... Благо, снимали в Увате. Когда вечером все отдыхали, я мчался в Тюмень, будил друзей и просил у них денег. Час-два на сон, и обратно в Уват.

Все время в риске, на грани, неверный шаг - и в пропасть. Сейчас, оглядываясь назад, думаю: таких сумасшедших еще поискать! И сам бы уже не смог повторить тот свой «подвиг».

Группу обманывал, что деньги есть, хотя самому поесть не на что было, и продолжал снимать.

В «Наследниках» снимались такие суперзвезды, как Толоконников, Куравлев, Редникова… Актеры видели, что что-то получается, появлялся азарт, продолжали сниматься. Деньгами выручали знакомые и совершенно незнакомые люди, даже если у самих были нелады с финансами. Кое-как дотянул до финальных титров…

Потом гендиректор компании «Интерсинема» Раиса Фомина устроила прокат всех моих фильмов. А «Наследников» оценила на уровне Канн, Венеции, но туда тоже так просто не попасть. Зато мы взяли множество наград на других фестивалях, в частности на Шанхайском, который считается одним из самых престижных, потому что открывает двери к миллиардам зрителей.

- Легко ли было привлечь звездных актеров? Для них ведь тоже есть определенный риск…

- Для актеров-то какой риск? Гонорары платят. Единственное, что более скромные. В моем случае убедить работать актера за небольшую сумму мог только исходный материал. Если актер видел, что это не халтура, не воровство денег, а работа, которая оставит след, то соглашался.

- В итоге в кадре появились те, кого вы изначально хотели видеть?

- Мне никто никогда не отказывал. Даже Мишель Мерсье! Но тут уж спасибо Полякову - его повесть была опубликована во Франции и имела резонансный успех.

- Чем сейчас занимаетесь?

- Готовлю документальный фильм о всемирно известном путешественнике Федоре Конюхове. Недавно сдал сценарий по моей же повести «Я знаю, что ты есть!».

Дело в том, что опубликованную в журнале повесть прочитал Георгий Данелия и предложил сделать киноверсию. Если честно, для меня это впервые - писать сценарий по своей же повести.

Причем если раньше не было жестких требований, сейчас они очень серьезные: к примеру, нужно написать не менее 80 страниц, хотя у моей повести всего пятьдесят. Я крайне удивился, что теперь нужно писать по американским стандартам.

К концу мая станет известно, получит фильм госфинансирование или нет. Правда, этих денег хватит только на полфильма. Остальное придется добывать.

- В новом фильме также будете в качестве режиссера?

- Скорее всего, да.

- А актера?

- Пока не знаю. Раньше снимался в главной роли, чтобы сэкономить деньги и время.

- Судя по всему, от кино одни долги и расходы. А на какие деньги вы живете? Как зарабатываете?

Помимо трех художественных фильмов, в моем арсенале трилогия о Косте Цзю, фильмы о зарубежных поездках (кстати, с каналом «Тюменское время» договорились практически по всем зарубежным фильмам, а их штук сорок). Среди них проект «Живи и удивляйся», который в свое время продавался на кассетах, а сейчас - на DVD, и фильм о Григории Распутине, который покупают в России и за рубежом. Плюс гонорары за публикации.

В принципе, я бы давно мог почивать на пенсии на дивидендах от своего творчества. Но пока приходится рассчитываться с долгами.

А вообще, материальный достаток для меня не сама цель, главным остается творчество.