Вера Сибирева напечатала книги тиражом тысяча экземпляров
Фото: Алексей БУЛАТОВ
Еще девять месяцев назад уральцы видели Веру Сибиреву возле гипермаркета на окраине Екатеринбурга. 88-летняя бабушка, стоя на 20-градусном морозе, сжимала в руках книжки в простеньком перелете.
- Купите, пожалуйста, сказки, - тихонько говорила Вера Васильевна протягивая прохожим тоненький сборник. - Всего 30 рублей.
Кто-то покупал, другие бежали мимо. А между тем, это были детские сказки, которые Вера Сибирева написала сама и издала более двадцати лет назад тиражом около двух тысяч экземпляров. Книжки долгое время пылились под кроватью. Пока у Веры Васильевны не появилась мечта. К своему 90-летию она решила напечатать «Сказки и сказы» в большой красивой книге и с цветными картинками. С теми, которые когда-то нарисовала ее дочка (дочь Веры Васильевны умерла от рака – Ред.). Но денег на такую роскошь у пенсионерки не было. Вот она и вышла продавать сказки на мороз.
Вера Васильевна продавала сказки даже когда на улице было -20 градусов.
Фото: Алексей БУЛАТОВ
А потом про Веру Васильевну стали рассказывать в соцсетях. И люди настолько прониклись ее историей, что собрали для бабушки необходимые 500 000 рублей. И мечта сказочницы сбылась. Сегодня в библиотеке Белинского она представила новенькие красочные книги, которые она напечатала тиражом тысячу экземпляров. Только теперь продает она их не за 30, а за 1000 рублей.
- А почему книжки такие дорогие? - интересуюсь я.
- На вырученные деньги хочу сделать операцию. А то у меня один глаз совсем ослеп, а другой, как в тумане, - сетует Вера Васильевна. – А на пенсию тяжело. Я же еще внучке помогаю. После смерти дочки, она Леночка у меня осталась сиротой. Внучка учится в УПИ и помогает мне продавать сказки.
Кстати, купить книжки Веры Васильевны можно на сайте: http://sibirevavera.ru/.
Отдельное слово стоит сказать об иллюстрациях книги - они нарисованы самой Верой Васильевной и её дочкой Светланой, которая два года назад скончалась от рака.
Фото: Алексей БУЛАТОВ
СКАЗКА «СИМА-МУРА»
Жил в нашем селе один парень бедняк по прозвищу Лапас. Не было у него ни отца, ни матери. Остался один- одинешенек, сам большой, сам маленький.
С утра со всхожего до вечера закатного в богатых людях батрачил. Дрова возил, воду таскал, лошадей чистил. На поскотину скот выгонял, в хлеву прибирал, двор подметал. Но от бедности, как от дождя осеннего, не мог отвязаться.
Старенькая родительская избенка покривилась, глубоко в землю вросла. Одежда износилась. И осталась у него всего богатства только на головекопна волос, стриженных под кружало и торчащих, как солома под лабазом.
Надрал Лапас из молодой липы лыка. Взял железный крючок, деревянную колодку и начал плести лапти в пять-двенадцать строк. Сплел плетень, перед, обушник. Поперечные лыки загнул на обушнике в десять курцев. Концы обушника свел на запятнике, связал в оборник. В оборник продел оборы. Лапти украсил узорною подковыркою.
Вера Васильевна с удовольствием раздавала автографы
Фото: Алексей БУЛАТОВ
Обул узорно писаные лапти на портяные подвертки. Обвязался оборами в переплет накрест до колен. Подвязал веревкой посконную рубаху. Набросил на плечи отцовский кафтан. Прихватил мешок, туесок родниковой воды, да краюшку ржаного хлеба и пошел по белому свету искать свое счастье.
Шел, шел через поля и леса, через овраги, через крутые горы – притомился. Присел под березой, развязал мешок. И только достал краюшку хлеба, откуда ни возьмись появилась перед ним кошка. До того облезлая, худая. Одни ребра и клочья шерсти торчат. Жалобно мяукает, а глаза такие просящие, как у человека, только слез нет.
Пожалел Лапас кошку. Всю краюшку хлеба скормил. Родниковой водой напоил.
Тут на глазах у Лапаса превратилась кошка в изящную кошечку. Красоты несказанной, невиданной. Шерсть тонка, блестящая, шелковистая, ровно окрашенная. На спине, что ни шерстинка, то серебринка. На усах часты мелки звездочки, а на мордочке, ушах, ногах и хвосте темные отметины, будто кто-то взял да специально для эффекта резко кистью покрасил. Ушки крупные, треугольной формы. Глаза слегка наискось, днем чисто-голубого цвета, в темноте огнем горят.
У ног Лапаса трется, ластится.
- Мур, мур-р, мур-р-р! Возьми меня с собой. Я тебе пригожусь.
Погладил Лапас кошечку. И пошли они вместе. Лапас по дороге идет, а кошечка по обочине по кустам и деревьям прыгает. Сверху дорогу осматривает.
День шли, второй шли, на третий день подошли они к незнакомой деревне. Постучались в крайнюю избушку.
- Пустите переночевать.
Пустил их хозяин, а в избе вдоль бревенчатых стен одни скамейки стоят. В переднем углу иконы, под иконами стол. За столом мал-мала-меньше голодные ребятишки сидят. Еды просят.
Сел Лапас на скамейку, развязал мешок. Думает.
-Эх, хотя бы хлебные крошки найти!
А кошечка у ног Лапаса трется, ластиться, песенкой заливается.
- Мур, мур-р, мур-р-р! Не печалься! Я кошечка не простая, Сума-мура королевская! Мои сестры в Сиаме держали на своих хвостах кольца восточных принцесс, когда они купались. Послужу и я тебе.
Подняла кошечка прямой, длинный, заостренный на конце хвост вверх. Завертела, закружила им. И полетели кольцами в мешок Лапаса свеживе вкусные калачи да бублики.
Накормил Лапас голодных ребятишек, кошечку, хозяина и хозяйку. Еще на дорогу осталось.
А поутру вновь отправились они в путь. Лапас по дороге идет. А кошечка по обочинам по кустам и деревьям прыгает. Сверху дорогу осматривает.
Шли они долго ли, коротко ли, близко ли, далеко ли - износил в пути Лапас лапти, кафтан протер. Шапчонку дождик иссек.
Подошли они к самому синему морю. Неспокойно, неприветливо встретило их море. Всколыхнулось, зашумело, разбушевало. Холодным ветром дышит. Мощные волны бросает и разбивает о береговые валуны и камни. Волны шипят, в лицо брызжут, хот ь вытирайся.
Вера Васильевна прочитала собравшимся отрывки из своих сказок
Фото: Алексей БУЛАТОВ
Присел Лапас на берег, развязал мешок. Накормил кошечку, погладил ее. Думает.
Книжки еще пахнут типографией
Фото: Алексей БУЛАТОВ
- Назад идти – горе лыком опоясано. Лычный мир да ременный суд. Не ноет у богатых сердце за чужую нужду. Нужда на плечи свой тулупчик накидывает. От нужды в ворота, а она к тебе в щелку… Впереди море грозное. Ни пройти его, не проехать, не переплыть. Море песком не засыплешь, не перегородишь, ладонями не нагреешь. Хвасталась синица, что мороз зажжет, да улетела… Жди горя с моря, беды о т воды.
А кошечка глаза наискось. У ног Лапаса трется, ластится, песенкой заливается.
- Мур, мур-р, мур-р-р! Не печалься! Я кошечка непростая, Сима-мура королевская! Мои братья в Сиаме охраняли и наблюдали за священными чашами в восточных храмах. Послужу и я тебе.
Подняла кошечка прямой, длинный, заостренный на конце хвост вверх. Скрутила его спиралью. Завертела, закружила им.
Смотри Лапас. Откуда ни возьмись, возвышается перед ним чудо-остров. От берега до острова узенький перекидной мост. На острове королевский дворец весь в огне, в серебре, в золоте, в каменьях самоцветных, хоромного и дворового строения великое множество. Купола залоченые горят. Колокола языкастые звенят. В королевском дворце богатые столы накрывают. Королевскую дочь в платья из серебряной парчи одевают. Платья золотом шиты, каменьями драгоценными украшены, речным скатным жемчугом унизаны.
Склонил Лапас голову.
- Жаль! Богатым девицам лычные парни не нужны. Видать, нет мне счастья на белом свете?
А кошечка наискось. Вскочила на богатырскую грудь Лапаса. Ластиться, песенкой заливается.
- Мур, мур-р, мур-р-р! Гордому и злому кошка на грудь не вскочит. И пригож ты, и высок, и силен, и умом остер. Мур, мур-р, мур-р-р! Не печалься! Несчастье хоть и живет на свете, да недолго. А счастье должно жить постоянно. Мур, мур-р, мур-р-р! Я кошечка не простая, Сима-мура королевская! Мои братья и сестры в Сиаме служили в восточных храмах. За доброту твою сердечную, за безобидный нрав послужу и я тебе. Будешь ты на чудо-острове в королевском дворце царевичем.
Подняла кошечка прямой, длинный, заостренный на конце хвост вверх. Скрутила его спиралью. Завертела, закружила им, и превратился Лапас в доброго молодца. Одежда царская. Глазами светел. Волосы кудрявые, желтые, как шелк.
Перешел Лапас узенький перекидной мост. Взял королевскую дочь за руку. Тут пир собрали, да свадьбу справили.
- А Сима-мура, - говорят,- по сей день живет. Добрым людям служит.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
В Екатеринбурге 88-летняя бабушка продает свои сказки на морозе, чтобы поставить на ноги внучку. Непроданный тираж пылился у пенсионерки дома 20 лет. Нужда заставила женщину искать нестандартные формы заработка (подробности)